Экзамен по социализации - Страница 71

Нередко приходилось и подкидывать доказательства следствию, носом подводить, чтобы ненароком никого не пропустили. Например, при обыске в доме ближайшего помощника Святоши обнаружили гигантскую партию героина и незарегистрированные стволы, чему сам хозяин искренне удивился. Макс отогнал от себя идею встретиться с самим «родственничком», чтобы не сорваться. Увидятся они только в зале суда, так будет лучше. А до тех пор из СИЗО Святоше не выбраться — уж для этого у следствия улик было предостаточно, благодаря всезнающему свидетелю.

После нескольких громких арестов, когда сеть на глазах разлеталась в пух и прах, жизнь его была под максимальной угрозой — он связался с очень мстительными людьми. И в этом случае «скромный и запуганный» Макс получил поддержку от полиции, всеми силами демонстрируя, что она ему необходима, даже на программу защиты свидетелей согласился. Правда, покушений так и не произошло — приятели Святоши спешно покидали столицу, а то и страну. Впору было спасать шкуру, а не искать того, кто все это начал. Конечно, о роли Макса знала только полиция и наверняка догадывался сам Святоша и его ближайшее окружение, но официальных заявлений о нем никто не делал.

Вся эта канитель затянется на месяцы, но по ее итогам на свободе не останется никого из верхушки. А шестеркам мстить ему не с руки, хотя они его и не пугали.

Первый Поток обозначил себя только единожды. Посреди ночи Макс проснулся от ощущения постороннего присутствия в своей комнате. Это была девушка, прошедшая сквозь кордон охраны, что давало исчерпывающее представление о ее происхождении.

— Седьмой Третьего Потока, что происходит? — поинтересовалась она шепотом, едва он открыл глаза.

Макс терпеливо рассказал обо всем. Она долго всматривалась в его лицо, а потом, ничего не сказав, так же тихо исчезла.

Присматривают. Но явно дают ему шанс. А парень все чаще и чаще ловил себя на мысли о том, что хочет вернуться, и не только из-за сестры. Похоже, что, сам того не заметив, он стал человеком с присущими тому слабостями и привязанностями. Адекватная плата за то, чтобы не сойти с ума.

* * *

День за днем, неделю за неделей, месяц за месяцем я живу будто во сне. Ем, сплю, учусь, говорю, слушаю, ни на чем особо не задерживаюсь мысленно, ни во что не погружаюсь полностью. Я превращаюсь в Макса с присущими тому силой и равнодушием. Единственный минус в такой жизни — скука. Адекватная плата за то, чтобы не сойти с ума. Прекрасное мироощущение, если хочешь жить в гармонии с самим с собой.

Продираю глаза, разбуженная мелодией входящего вызова, и с раздражением отвечаю:

— Да? — если это не очередной шутник, то точно Белов. Только у того хватит мозгов звонить в четыре утра.

— Привет.

И вся моя идеальная душевная гармония летит к чертям. Подскакиваю на месте и почти кричу, рискуя, что родители услышат:

— Макс?!

— Типа того, — отзывается так же спокойно, как когда-то раньше.

Зажимаю рот рукой, чтобы не завизжать от радости. Мира говорила, что он звонил только один раз, да и с тех пор прошло уже много времени.

— Макс! — боюсь, что он отключится. — Макс, как ты? У тебя все в порядке?

— Более чем, — слышу — на сто процентов уверена — что он улыбается. Начинаю улыбаться в ответ.

— Когда вернешься?

— Не знаю, Даш. Наверное, скоро.

— Ты… — я не хочу это произносить вслух, но мне нужно знать. — Просто так позвонил или что-то случилось?

Вопрос закономерный. Я даже не была в курсе, что он знает мой номер. И уж точно не стал бы мне звонить по пустякам.

— Соскучилась? — вместо ответа он задает свой вопрос.

— Конечно, соскучилась! Два месяца твою тухлую рожу не видела! — возмущенно и уже тише, почти ласково. — Придурок, возвращайся скорее.

— Я тоже соскучился, — удивляет он и добавляет: — По всем вам.

Я уже немного пришла в себя:

— Кто ты, и что ты сделал с нашей ледяной глыбой?

— На месте ваша глыба, не волнуйся, — он молчит секунду. — Даш… прости за то, что с тобой случилось… и за то, что не сказал этого раньше.

Почему-то наворачиваются слезы, хотя я давно перестала из-за этого переживать. Сейчас воспоминания о произошедшем уже заметно померкли. Я полностью восстановилась, и после Нового года вернулась в гимназию. Мама меня даже к психологу отправила, чтобы помог мне пережить этот стресс без последствий, но и опытный врач резюмировал, что никаких долгоиграющих проблем с психикой то похищение не вызвало. Даже поразился моему спокойствию. Все со временем окончательно залечится, как и мои физические травмы. А сейчас стало грустно только потому, что Макс признался, насколько сильно это мучило его.

— Да ладно тебе! — отвечаю бодро. — Люди деньги платят, чтоб заполучить такой адреналин, с парашютами какими-то прыгают, а мне бесплатно аттракцион устроили, — пытаюсь отшутиться, но потом не выдерживаю внутреннего давления и говорю: — Макс, я не виню тебя. Правда.

Я не хочу развивать эту тему, она давно закрыта, поэтому тороплюсь спросить:

— Расскажи, как там у тебя дела. Мы, конечно, новости смотрим, в курсе общих дел, но твое имя нигде не фигурирует.

— Все нормально, — голос по телефону у него совсем другой. Такой успокаивающий, такой мягкий. Или я просто забыла, какой он в жизни? — Сейчас все имущество в судопроизводстве, клубы, рестораны — все закрыто. В лучшем случае, я унаследую только пустые здания.