Экзамен по социализации - Страница 69

— Максима будьте добры, — почти вежливый голос.

Мира перекинула телефон брату, тот ответил хрипло:

— Слушаю.

— В общем, предлагаю мирное разрешение конфликта. Девочка не пострадает, если ты просто подпишешь нужные документы. Встретимся через час в… — и он назвал место, противоположное пункту назначения.

Работали непрофессионалы. Настолько грубо, что было бы даже смешно, если бы и непрофессионалы были безвредны. Они даже не удосужились выкинуть Дашин телефон, полностью уверенные, что Макс в полицию обращаться не станет. Он бы и не стал, это сделал Дима. Никаких документов подписывать не подразумевалось — юрист давно ему прояснил этот вопрос. Его просто нужно убрать, но поскольку в последнее время он почти не бывал один, просто решили привлечь его внимание с помощью первого попавшегося из его окружения. То, что встреча назначена вдали от настоящего места содержания Даши — тоже просто объяснить. Ее живой оставлять ни к чему. Даже непрофессионалы знают, что свидетелей нужно убирать.

Самым простым решением было бы нанять профессионального киллера. Даже и тот бы понял, что «клиент» не так прост, но у опытного убийцы был бы шанс. Однако Святоша так не работает. Это именно его почерк — никаких киллеров, никакого профессионализма. Святошей он звался по одной простой причине — его невозможно было связать ни с одним делом. Всегда нанимались какие-то шестерки, обустраивали это как бытовую поножовщину, непреднамеренное убийство или осечку при грабеже. Всегда кто-то тут же признавался в преступлении. Такие своеобразные заработки — отсидишь от двух до семи и гуляй себе богатым человеком. Причем в тюрьме им обустроят наилучшее существование дружки Святоши, о семьях в это время позаботятся. Такая вот простейшая и устойчивая схема, которая никогда не приводит следствие к самому Святоше. Заказное убийство с привлечением профессионала и сложного вооружения в такую схему совершенно не вписывается. И уж тем более, оно недопустимо в случае необходимости убрать единственного наследника значительного состояния без подозрений к стоящим в очереди за ним.

Как они их нашли? Россия — так-то немаленькая страна, чтобы за три месяца прошерстить все ее население. Та слежка — эта была первая ласточка, а она началась… после переезда Белова к ним. Скорее всего, Игорь Михайлович наводил справки о Максе в Москве, этим и привел убийц прямо к нему.

— Они еще не знают, с кем связались! — сквозь зубы выдавила Мира.

Макс же с этого момента не произнес ни единого слова. Когда они обнаружили искомое место, Мира приказала ему оставаться снаружи, его там быть не должно! Он не реагировал, поэтому она со всей силы ударила его. Он даже блок не поставил, что говорило о том, что он уже не в себе.

Мира все сделала сама. Выбив двери, она сначала подлетела к одному из двух находящихся внутри мужчин, отправила в нокаут, потом принялась за второго. Белов кое-как оттащил ее, понимая, что она уже решилась на убийство. Может, ей даже это необходимо, чтобы успокоиться, но сюда едет полиция, с которой он связался еще в машине. Поэтому он приложил все усилия, чтобы предотвратить такую ошибку.

Даша лежала на полу. Мира со стоном тянула к ней руку, но одергивала, будто боялась прикоснуться. Затем появился и Макс. Просто раздвинул их в стороны и смотрел на бедную избитую девочку, узнать в которой Дашу сейчас было невозможно. Взял ее на руки и зарычал как-то обреченно, тягостно, выворачивая внутренности Белова этим звуком.

В больнице он уже был слишком заметно ненормален. Даже не говорил, просто кричал что-то нечленораздельное. Поэтому Мире пришлось заниматься им, а Белову — Дашей. Скорее всего, Макс бы смог с собой справиться, если бы у него была возможность убить нападавших. Выплеснул бы ярость и успокоился. А без этого накопленные за всю его жизнь, в которой он даже голос ни разу не повысил, эмоции замкнулись в каком-то цикле. Сознание мечется по кругу, а выхода не находит.

Правда, через несколько дней его удалось привести в порядок. Все вместе — и удары Миры, и ее слезы, и голоса друзей — все это каким-то образом показало ему выход наружу. После этого Макс восстановился довольно быстро. Он не стал извиняться перед Дашей — тут извинения неуместны, не стал испытывать неловкость, что его видели в таком страшном состоянии, не позволил себе бояться, что произойдет рецидив. Он поставил перед собой цель — необходимо предотвратить следующее нападение. Значит, надо ехать в Москву и заняться решением насущных проблем.

Мира умоляла взять ее с собой, но он отказался это обсуждать, пригрозив Белову, что если тот ее отпустит, то он лично свернет ему шею. И еще раз повторил это Мире, чтоб она хотя бы из страха за любовничка не смела рыпаться. Это был Макс — настоящий Макс, полностью вернувшийся в свое привычное состояние каменной статуи.

— И только ты сможешь их защитить, если еще кто-то нарисуется, — добавил он. На Дашу он вообще не смотрел и ни слова ей не сказал с момента своего «воскрешения».

Макс покидал вещи в маленькую спортивную сумку, кивнул всем напоследок и вышел из квартиры. В последующей гнетущей тишине у оставшихся в голове вилась длинная, тягучая, будто каучуковая, мысль, что вероятность того, что он никогда не вернется, очень высока. Мира тихо плакала, Костя смотрел в пустоту перед собой, Даша потянула руку, чтобы вспомнить о боли в боку, которая позволила бы забыть о боли в мыслях. Но вдруг именно она, единственная из придавленной троицы, подумала, что Макс обязательно вернется. К Мире, к Белову, к ней. И он совершенно точно выживет, потому что Макс выживет даже после ядерного взрыва. Он и тараканы.